Еще одно занятие Окклюменцией прошло впустую. Это уже становилось дурной привычкой.
Он не принял всерьез бормотание мальчишки: Поттер, очевидно, плохо переносит опиат, вот и все. Северус направился в свою личную лабораторию за противоядием, чтобы заставить мальчишку принять лекарство пока не поздно: у него не было желания наблюдать за проявлением возможных опасных побочных эффектов у Поттера, вызванных слишком большой дозой Успокаивающей настойки. Не было у него и ни терпения, ни склонности выполнять роль няньки Мальчика-Который-Выжил, если тот решит освободить желудок от съестного посреди ночи.
И все же, тот бред, что нес Поттер, действовал ему на нервы. Сказанное не имело никакого отношения к реальности, ведь так?
Или нет?
Снейп сердито нахмурился и добавил противоядие в мензурку. Он вспоминал предыдущие уроки Окклюменции с Поттером, пытаясь пробраться сквозь воспоминания мальчишки, чтобы обосновать свои не совсем логичные утверждения.
Никогда раньше Снейп не задумывался над информацией, вытянутой из Поттера. Исключением были только вещие сны в прошлом году да воспоминание о любовных играх с Нимфадорой Тонкс, которое он имел несчастье лицезреть. Правда, он получил определенное удовольствие, наблюдая, как собака загоняет на дерево сына Джеймса Поттера или как мальчишку мучает его китоподобный кузен, - но объективность никогда не подводила Снейпа, и, будучи достаточно опытным в Легилименции, он всегда мог легко отделить воспоминания Поттера от своих. События из жизни мальчишки никогда не всплывали в памяти профессора непрошено, в отличие от собственных переживаний.
Но теперь он припомнил достаточно случаев, доказывающих, что в словах Поттера было зерно истины: Поттер сбрасывает паука с ноги в темной тесной комнатушке... Поттер, запертый в темном чулане, выкрикивает сквозь закрытую дверь оправдания, что-то о голубых волосах учителя... Человек с бордовым от ярости лицом орет, брызгая слюной: «Быстро.... В чулан... Никакой еды...»
Никакой еды.
Северус уставился на мензурку в руке, просчитывая последствия. Зелье, восстанавливающее костную структуру... Вовсе не гены были виноваты в том, что мальчишка стал меньше. Причина была не в зелье...
«Не то чтобы они меня вообще не кормили, просто я почти никогда не наедался…»
Мальчишку морили голодом.
Едва такое предположение пришло ему в голову, он сразу понял, что нашел ответ на вопрос, мучивший его всю неделю – почему Поттер стал меньше, когда Снейп попытался восстановить естественный рост мальчишки. А ведь Северус ума не мог приложить, как Джеймс Поттер снова умудрился его обойти. И хотя у профессора мелькала мысль, что виной низкорослости Поттера может быть плохое питание, но он наблюдал за мальчишкой за столом и отметил у подростка здоровый аппетит.
Теперь он легко мог согласовать между собой эти два, казалось бы, взаимоисключающих фак-та.
Изумительно. Просто изумительно. Родственники-магглы запирали Поттера в чулане и не кор-мили. А Дамблдор утверждал, что это Снейп был бы совершенно неподходящим опекуном!
Он вернулся в кабинет и обнаружил, что Поттер крепко спит на ковре, свернувшись калачиком. Сердито вздохнув и взмахнув палочкой, Снейп осторожно левитировал мальчика в кресло. Поглаживая пальцами холодный стеклянный флакон, профессор задумчиво разглядывал спящего мальчишку. Он знал, как Дамблдор заботится о Поттере. Старик не мог знать, как с ним обращались. Если бы он узнал, что мальчишка голодает, то никогда бы не позволил Поттеру страдать от хронического недоедания, вызвавшего задержку роста.
Даже не верится, что этот человек, знающий о Снейпе все, не подозревал о том, как обходились с Поттером. Дамблдор любил этого мальчишку как собственного сына, и, в то же время, не имел ни малейшего представления об условиях, в которых тот жил.
Снейп поставил флакон с противоядием на стол, решив не давать его мальчику и просто подо-ждать: действие зелья должно было вот-вот закончится, и тогда, возможно, они немного побеседуют.
----------
Наконец, Гарри заворочался, и, удивленно окинув взглядом комнату, понял, что уснул в каби-нете. Снейп молча указал Поттеру на стул напротив и наколдовал мальчику стакан тыквенного сока. Слишком измученный жаждой, чтобы поддаться своей обычной подозрительности, Пот-тер с благодарностью начал пить, изредка косясь на Снейпа, просматривающего какие-то бумаги. Когда в стакане почти ничего не осталось, Снейп наконец нарушил молчание.
- Скажите мне, Поттер, - зельевар перешел к сути без церемоний, - знает ли директор, что ваши родственники-магглы постоянно морили вас голодом и запирали в чулане?
Мальчик поперхнулся тыквенным соком. Снейп с праздным любопытством наблюдал, как Поттер пытался откашляться. Как всегда, ни малейшего представления о манерах. Немного оправившись, Гарри в панике уставился на Снейпа. Мальчик смертельно побледнел, только на щеках алели два пятна.
- Что... Да вы с ума сошли...
Снейп закатил глаза – до чего же жалкая попытка сменить тему!
- Не пытайтесь отрицать, Поттер. Всего лишь пару часов назад вы в подробностях расписали мне, как с вами обращаются ваши родственники. Мне необходимо лишь прояснить некоторые детали, прежде чем я сделаю выводы. Так что же - директор знал?
Еще до того, как он решил задать этот вопрос, он уже знал ответ. Конечно же, Дамблдор не знал. Что бы ни было на уме у великого волшебника, он искренне любил своего героического мальчика. Северус прекрасно это знал. Если бы Дамблдор заподозрил о жестоком обращении с ребенком, он либо забрал бы Поттера у Дурслей, либо внушил бы этим магглам больше почтения к мальчишке, как следует запугав их.
Но знал ли об этом Поттер?
Снейп мстительно возликовал, заметив, как потемнело лицо мальчишки, а в зеленых глазах отразились давняя боль и страдание.
- Конечно, знал, - с горечью сказал Гарри, уставившись на свой стакан. – Даже на письме из Хогвартса он про мой чулан написал.
Глупый мальчишка. Эти конверты подписывались магически. Он что же, вправду верил, что Дамблдор сидел и собственноручно выводил на них адреса?
- Понятно, - негромко проронил Снейп ничего не выражающим тоном.
Поттер все еще не смотрел на профессора, а пытался испепелить взглядом стакан. На кого же он злился? На магглов? На Дамблдора? На себя?
О, как же он надеялся, что мальчишка сейчас думает о Дамблдоре! Как чудесно было бы знать, что Поттер злится на директора, который в нем души не чает. Старик обошелся с Северусом хуже, чем с грязью на ботинках Мародеров - пусть теперь испытает на собственной шкуре все, что выстрадал Северус.
Снейп заметил, что, кроме злости и отвращения, мальчишка испытывал стыд – Гарри так сильно сжимал стакан, что костяшки пальцев побелели.
- Вы никогда об этом никому не говорили, не так ли? – внезапно понял Снейп. – Я единствен-ный, кто знает, что с вами плохо обращались.
- Дурсли знают, - с горечью возразил Поттер, все еще красный от стыда и прячущий глаза.
Снейп разглядывал мальчишку. Замечательно. В высшей степени замечательно.
Какой причудливый поворот судьбы, что эта информация попала именно к нему. Поттер этого не понимал, в отличие от Снейпа, который сразу осознал, какое оружие оказалось у него в ру-ках. Эта новость ранила бы сентиментальное сердце Дамблдора, узнай он, как обращались с мальчишкой в выбранной им семье!
«Ты утаил от меня Поттера, чтобы его защитить», - злорадно подумал Снейп. – «Только посмотри, что ты с ним сделал, директор. Полюбуйся на результат».
- Я же говорил, они меня голодом не морили, - внезапно возразил Поттер, все еще избегающий смотреть Снейпу в глаза. – Просто иногда не кормили. И они меня никогда не запирали.
- Нет?
- Нет! – Поттер вперил в него яростный взгляд. – Никогда без причины, как вы! Только когда я доставлял им неприятности.
Глава двенадцатая продолжениеЧто же, возможно, мальчишка в чем-то прав. Снейп действительно не имел никаких оснований запирать его в комнате. Но признаваться в этом зельевар не собирался.
- О да... Припоминаю, - сказал Снейп, притворно задумавшись. – Я настоящее чудовище по сравнению с вашими любимыми магглами. Я посмел запереть вас в прилично обставленной спальне, в то время как они пожаловали вам место в чулане. Под моей крышей у вас свобод-ный доступ ко всем удобствам, в то время как они выпускали вас в туалет, - так, кажется, вы сказали? Может быть, они были настолько добры, что даже позволяли вам посещать ванную в определенные часы?
- Так сколько раз в день они вас выпускали, Поттер? Дважды? Три раза?
Стыд и унижение, мелькнувшие в глазах мальчика, застали Снейпа врасплох. Неужели они правда...
- Они ограничили вас и в этом? – пораженно спросил Снейп. Ведь он просто надеялся задеть мальчишку. И даже не думал, что это правда...
Поттер снова испепелял взглядом стакан. В этот раз Снейп без труда догадался, кого мальчишка представляет на месте стакана – его самого.
- Два раза в день. Но я тайком выходил ночью, если мне было надо, - пробормотал Поттер. – Правда, только когда я жил в чулане, из комнаты Дадли я выбраться не мог из-за замков.
Снейп знал, что эта информация может быть ему полезна на занятиях Окколюменции, раз уж он пытается чему-то научить мальчишку, но все же... Так много он знать не хотел.
Теперь, когда он узнал, в каких условиях вырос мальчик, его поведение сразу стало понятно. Вот почему Поттер так легко выходил из себя, отказывался следовать простым правилам, доверять тем, кто лучше его разбирался в ситуации. Вот почему на любую попытку Снейпа призвать его к порядку мальчик выказывал открытое неповиновение. Как он мог подчиняться авторитету, если эту власть всегда использовали против него.
Поттер тут же подтвердил его теорию, осведомившись с напускным равнодушием:
- Я знаю, вы собираетесь все рассказать своим грязным слизеринцам, да? Знаете что? Мне все равно. И вы можете передать Драко Малфою, чтобы он...
- Конечно же, я им ничего не скажу, П..., - Снейп запнулся на имени и поправился, - Гарри.
Это поразило мальчишку. Он внезапно посмотрел Снейпу прямо в глаза, недоуменно моргая.
- Некоторые вещи должны знать только отец и сын, - деликатно добавил Снейп.
На лице мальчишки отразилось такое изумление, что Снейп едва сдержал ухмылку. Неужели этот ребенок действительно думал, что профессор вот так выдаст столь важную новость, пред-варительно не исследовав все возможности ее использовать?
Нет, он намеревался выжать из этой информации все, что мог. Он заставит Дамблдора истекать кровью от боли.
Но зельевар знал, что Поттер не догадывается о его мотивах. Мальчишка может быть Снейпом, но он не слизеринец. Северус мог представить, как медленно происходит мыслительный процесс в мозгу гриффиндорца, как Гарри пытается понять причины очевидно сбившего его с толку поведения Снейпа. Но поскольку Поттер ничего не знал об отношениях Снейпа и директора, у него не было ключа к разгадке этой тайны.
Он не поймет, что только что неразумно вручил Снейпу опасное оружие и что тактика Снейпа на самом деле продиктована его скрытыми мотивами.
И хотя со временем это знание станет полезным инструментом, не выдав секрет сейчас, Снейп может завоевать доверие мальчишки...
- Вы им не скажете? – пораженно спросил Гарри, не веря в свою удачу. – Правда? Но слизеринцы бы очень обрадовались. Малфой был бы на седьмом небе. Почему...
- Зачем мне об этом говорить? – спокойно ответил Снейп. – Пусть Слизерин - мой факультет, но ведь вы - моя кровь.
Черт. Мальчишка прищурился – очевидно, что-то заподозрил. Наверное, Снейп перестарался.
Что же, можно попробовать переключить его внимание на что-то другое.
- Но должен признать, что это открытие действительно пролило свет на некоторые детали, ко-торые я раньше не мог объяснить.
Поттер с любопытством уставился на Снейпа, забыв о подозрительности.
Хорошо. Очень хорошо.
Снейп достал из ящика стола нужный предмет и с громким хлопком положил его на стол перед изумленным мальчишкой. Поттер долго таращился на книгу, потом поднял удивленные зеленые глаза на Снейпа.
Снейп не отводил глаз, пока мальчишка на него смотрел, внимательно и изучающе. А потом на лице Поттера отразилось понимание, смешанное с недоверием.
«Да, Поттер, - лениво подумал Снейп. – В данном случае, мы достигли понимания».
Он хлопнул по книге ладонью, заставив мальчика снова на нее взглянуть.
- Ничего опасного для жизни, Поттер, - строго сказал он. – Вы же не хотите отправиться в Азка-бан за убийство маггла.
Лицо мальчишки ничего не выражало.
Внезапно встревоженный, Снейп наклонился и посмотрел мальчику прямо в глаза:
- Если вы попробуете наложить какое-нибудь из этих проклятий на меня, - тихо, с угрозой в голосе сказал он, - я покажу вам, Поттер, насколько опасными они могут быть. Понятно?
Гарри молча кивнул, не в силах отвести взгляд от «Заклятий Родства и Кровных Уз». Книга мирно лежала на краю стола. Ухмыльнувшись незаметно для мальчишки, Снейп представлял разочарованное лицо Дамблдора, осуждающий взгляд старика, обращенный на Снейпа, или на Поттера, после того, как Гарри устроит прискорбный беспорядок в доме у магглов.
Теперь Снейп знал, зачем мальчишке нужна эта книга. И, честно говоря, он не мог сказать, что осуждает его. Пусть Поттер отомстит тому, кто виновен. И пусть Дамблдор пожнет плоды своих ошибок. А Северус насладится каждой минутой страданий директора.
Как только Поттер использует проклятие из этой книги на родственниках-магглах, Дамблдор об этом узнает. Никто не сможет обвинить Снейпа, если директору придется иметь дело с последствиями своих ошибок из-за поступка мальчишки.
- Я распоряжусь, чтобы домовые эльфы приготовили нам завтрак, - сказал Снейп. – Минки проведет вас в вашу комнату.
Бросив последний быстрый взгляд на Поттера, Снейп оставил мальчишку. Тот сидел и смотрел на книгу, не отрываясь.
Чтобы выглядеть хоть чуть-чуть достойнее магглов, Снейп опять снял некоторые чары, что по-зволило Поттеру передвигаться по дому. Теперь у него был доступ в библиотеку, совятню и, в зависимости от настроения Снейпа, в кабинет.
Они почти не виделись, за исключением занятий Окклюменцией днём и встреч за ужином, во время которых оба чувствовали себя неловко. Прячась в кладовке, Поттер проявлял гораздо большие способности к Окклюменции, чем раньше, и Снейпу, к сожалению, приходилось воз-держиваться от самых язвительных замечаний.
- Жаль, что вы не смогли продемонстрировать то же самое год назад, - холодно процедил он после одного особенно удачного занятия.
У Поттера, этого маленького идиота, хватило наглости, расценить это как похвалу. Прежде чем он засунул палочку обратно в карман и убежал, в его глазах сверкнул триумф пополам с горе-чью
Он часто заставал мальчишку в совятне, где тот проводил необычайно много времени, читая «Заклятия Родства и Кровных Уз» и вяло глядя в небо, как будто в постоянном ожидании чего-то.
Однажды Снейп обнаружил, что мальчишка сидит, прислонившись к стене, уставившись в раскрытую на коленях книгу. На стенах остались следы от поспешно наложенного очищающего заклятия, пол вокруг Поттера был единственной поверхностью, чистой от засохшего совиного помёта.
- Не понимаю, Поттер, почему вы настаиваете на том, чтобы читать именно здесь, - недовольно заметил Снейп, выпуская сову в ночное небо. – Одна вонь способна прогнать кого угодно.
Поттер неохотно поднял голову и посмотрел Снейпу в глаза.
- Мне нравится, - он пожал плечами. – По крайней мере, здесь я не взаперти.
Какое-то время Снейп пристально смотрел на него. Ему не приходило в голову, что мальчику может недоставать солнечного света. Сам зельевар мог неделями не выходить из лаборатории.
Можно ли предоставить Поттера самому себе и выпустить его погулять по имению? Конечно, нет. Но с другой стороны, если за ним будут приглядывать…
- Завтра я велю Минки проводить вас в сад, если погода позволит, - нехотя предложил он. По-том, чтобы щенок не подумал, будто он хочет доставить ему удовольствие, поспешно добавил:
- С Рождеством. И больше ничего не ждите.
Поттер по-совиному поморгал. Затем:
- Спасибо.
И снова уткнулся в книгу.
Снейп скрестил руки на груди. Право же, любопытно, что за проклятье мальчишка так усердно изучает?
- Полагаю, вы нашли что-то полезное?
Мальчишка опять поднял взгляд, на лице его явственно проступило разочарование.
- Нет, не нашёл, - он порывисто перелистнул несколько страниц, словно в подтверждение своих слов. – Тут сотни стерилизующих проклятий…
- Infecunditas, - сухо сказал Снейп. – Весьма полезно, если хочется передать семейные деньги собственному отпрыску.
- А все остальные кажется для неверных возлюбленных.
- Paecipio infideles - моё любимое. Предостерегает от неверности, - он скверно ухмыльнулся. – Вашему отцу не мешало бы им воспользоваться.
Поттер одарил его странным взглядом. Снейп начал злиться. То, что он сам не был женат, ещё не значит, что…
Тут он осознал смысл своих слов.
«Ваш отец.»
Ах, да...
Он разрывался между желанием исправить оговорку и немедленно избавиться от общества противного мальчишки.
И выбрал второе.
***
На следующее утро, к своему величайшему удивлению, Снейп получил не только маленькие, купленные наугад рождественские подарки, которые ему каждый год присылали остальные учителя, но и посылку от Дамблдора. Обычно старик с уважением относился к его неприятию этой традиции. В отличие, разумеется, от МакГонагалл, Флитвика и, как ни странно, Трелони. Но Директор никогда ничего ему не дарил.
Каждый раз, получив бесполезные подарки, которые учителя полагали необходимыми для его благополучия, он пребывал в ужасном настроении. Ему всё время казалось, что они таким об-разом указывают на его несоответствующее поведение, или ещё на что-нибудь. Как ещё объяснить тот успокоительный чай в ассортименте от Синистры или самоучитель по снятию стрессов магического происхождения от Флитвика?! Не говоря уже о шампуне, который Трелони имела наглость прислать ему два года назад, заявив, что её внутренний глаз предвидит: у него возникнет необходимость сделать свои волосы «более густыми, длинными, живыми за один месяц»!
При любом удобном случае он пытался донести до Минервы, что сама суть этой традиции от-вратительна.
- Не понимаю, почему вы упорно продолжаете слать мне подарки. Если вы надеетесь получить что-то взамен, то глубоко заблуждаетесь.
Она тонко улыбнулась и сказала:
- А что если нам не нужно ничего взамен, Северус? Может нам просто хочется подарить что-то вам.
В другой раз ей хватило нахальства утверждать, что они посылают ему подарки, потому что считают, что ему одиноко. Одиноко! Ну-ну. Если бы они взяли в расчет его приятелей Упивающихся Смертью и Тёмного Лорда, то убедились бы, что у него гораздо больше знакомств и людей, с которыми он связан, чем у них всех вместе взятых.
Едва ли он мог высказать это вслух, разумеется. Но это правда. Упивающиеся Смертью очень близки, скованы друг с другом договором, основанным на ненависти, все они - рабы одного Тёмного Лорда.
А ведь помимо лежащего на нём обязательства передавать Дамблдору всё, о чём говорилось на встречах Упивающихся, он ещё должен был участвовать в их обычной деятельности: налёты, нападения на грязнокровок. С беспощадным блеском в глазах выдвигать свои вариант того, как именно они убьют Дамблдора. Неважно, что обо всех идеях такого рода ему приходилось немедленно докладывать хихикающему Директору, а потом ещё и выслушивать его предложения по этому поводу. Важно то, что он действительно планировал эти нападения.
Он неукоснительно выполнял свои обязанности. Не всегда неприятные, особенно когда Лорд не жаждал крови и не горел желанием пытать магглов, или, ещё хуже, своих собственных сто-ронников. Упивающиеся Смертью были, большей частью, щедрыми людьми; многие нелегальные ингредиенты для зелий он получал от других слуг Тёмного Лорда. Взамен они требовали всего-навсего отнимающие силы яды, сводящие с ума эликсиры и средства, увеличивающие мужскую силу.
В общем и целом, он обычно оставался в выигрыше.
Но теперь он открыл коробку, презрительно усмехаясь при мысли о том, что же ждёт его внут-ри, и с удивлением обнаружил там думосбор.
Он скользнул взглядом по приложенной записке, и его охватило раздражение. «Северус, пожалуйста, ознакомься с содержанием… прояснит некоторые недоразумения…»
Закатив глаза, он отшвырнул записку. С любопытством поглядел на думосбор.
Против воли заинтригованный, Северус вглядывался в воспоминания, где мелькал он сам: подросток, юноша, которого только что выпустили из Азкабана, молодой учитель, корчащийся на полу кабинета зельеварения.
Он нахмурился. Если Директор надеялся унизить его этой подборкой Снивеллуса в его худшие дни, ему это определённо удалось.
Вдруг в думосборе мелькнула девушка с зелеными глазами. Лили.
Это воспоминание он посмотрит.
*** Неподалёку от Гордиковой Лощины перед Дамблдором стояла, вся дрожа, Лили Поттер. Лицо загнанное, настороженное, и ребёнка к груди она прижимала так, словно гость собирался его украсть.
Дамблдор успокаивающе поднял руки, явно беспокоясь за свою бывшую ученицу и ребёнка, которого она прятала от его взгляда.
- Я получил ваше письмо, - осторожно начал он. – Минерва сказала мне, что вы очень расстроены.
Лили дико хохотнула, в зелёных глазах блеснуло безумие.
- О, совсем чуть-чуть, - она затравленно посмотрела на ребёнка, которого держала на руках. – Я… О, Мерлин. О, Боже.
Одеяльце слегка сдвинулось, и Альбус успел увидеть розовые щёчки малыша и его тёмные глаза.
- Цвет его глаз изменился, - заметил Дамблдор.
Он медленно шагнул к подавленной женщине, и она подняла на него глаза, внезапно показавшись совсем юной и очень растерянной. Она перестала изо всех сил сжимать спелёнатого младенца, так что старик мог забрать у неё малыша.
- Что ты с ним сделала, Лили? – мягко спросил Дамблдор, бережно принимая ребёнка из её трясущихся рук.
- То, что должна была, - ответила она безжизненным, ничего не выражающим голосом, наблюдая за ребёнком у него на руках. – Мне никогда и в голову не приходило… Альбус, я никогда не думала, что он может быть от него. Я не думала… Мы были вместе всего один раз. Одна ошибка. Если бы я знала… - она обратила к своему учителю зелёные глаза, блестящие от слёз. – Я и поняла-то всего несколько недель назад. Слава Богу, Джеймс всё ещё в горах, иначе он бы тоже понял… Когда ребёнок только родился я не заметила. Но через несколько недель… В лице ребёнка не было ничего от Джеймса, ничего! А когда я наложила заклятие отцовства… - её голос зазвучал чуть спокойнее, из него почти исчезли истерические нотки. – Они никогда не должны узнать. Джеймс бросит меня. Не дайте этому случиться, Альбус… А Северус… Он отнимет у меня сына. Вы же знаете, он это сделает! Если только он когда-нибудь узнает…
Губы Дамблдора сжались в узкую линию. Он обеспокоено посмотрел на ребёнка.
- Я наложила маскирующие чары.
Она улыбнулась сквозь слёзы.
- Теперь он выглядит как отец… его настоящий отец. Джеймс, - в её голосе снова послышались истерические нотки. – Я и не думала, что из-за чар он будет точной копией Джеймса… Теперь я даже не узнаю в нём собственные черты. И его глаза… Джеймс сразу всё поймёт, когда увидит, что они изменились! Прошу вас… Я не знаю, как вернуть им первоначальный цвет. Я не знаю, что делать!
Дамблдор, полный сочувствия, внимательно рассматривал ребёнка. Держа малыша одной рукой, другой он вытащил палочку и тихонько пробормотал заклинание, указывая на глаза мальчика.
Лили ахнула, глядя как радужки из карих постепенно становятся ярко-зелёными. Такими же, какими были от рождения.
- Альбус, маскирующие чары…
- По-прежнему действуют, - заверил её старый волшебник. – Я снял чары только с глаз. И уси-лил заклятие, так что оно продолжит действовать, пока Гарри будет расти.
В её глазах заблестели слёзы благодарности, Дамблдор же явно разрывался между жалостью и чувством вины.
Её место тут же заняла другая, непосредственно связанная с предыдущей.
Молодой Северус смотрел на небо за окном, время от времени оборачиваясь и бросая полные скрытой ненависти взгляды на стоящих у входа авроров. Он весь напрягся, как пружина, чёрная мантия свисала с его тощего тела, как саван.
В дверях показался Дамблдор, и Северус крутанулся волчком, оборачиваясь к директору, в глазах его сверкала ярость отчаяния.
- Это и есть ваша амнистия, Дамблдор? – прорычал он. – Азкабан?!
Старый волшебник замер в дверном проёме.
- Мне следовало бы убить вас, - проскрипел Северус. Голос у него дрожал.
- Если хочешь выместить на мне злость, Северус, - мягко заговорил Дамблдор, - то имеешь на это полное право. Мы слишком злоупотребили твоей помощью. Только предупреждаю тебя, если ты поддашься этому чувству, я не могу гарантировать, что тебя оправдают.
Северус мрачно глянул на него, но ничего не сказал.
- Я сделаю всё, что в моих силах, для отмены приговора, Северус, - продолжал старик, осторожно делая шаг к молодому волшебнику – так обычно приближаются к дикому зверю. – Клянусь тебе, ты пробудешь здесь недолго.
Северус всё ещё выглядел сердитым, но теперь стало заметно, что ему страшно. - После всего, что я для вас сделал… Почему вы не можете им помешать? Почему всё не объясните? Что-то же можно сделать! Дементоры… - он вновь устремил затравленный взгляд в окно. Занимался рассвет.
– Невиновные и беспощадные. Говорят, что только таким людям под силу противостоять им. Я не отношусь ни к тем, ни к другим.
- Клянусь, Северус, это ненадолго.
Молодой человек помрачнел. В глазах вспыхнул расчётливый огонёк, и старый волшебник еле заметно напрягся, чувствуя повисшую в воздухе угрозу.
- По крайней мере, - сказал Северус, - я буду не один.
Дамблдор поглядел на него с беспокойством.
- Блэк, - выплюнул Северус, - сгниёт вместе со мной.
На лице директора отразилась боль. Блэк переметнулся к Тёмному Лорду, – незаживающая рана в его старом сердце.
Глаза Северуса удовлетворённо блеснули при виде страдания старика, но он быстро придал лицу прежнее, отрешённое выражение.
- Для меня за стенами Азкабана ничего нет, - спокойно заметил Северус. – Мне не на что надеяться, даже если они меня освободят. Чего мне беспокоиться? Какой в этом смысл? Они могли бы приговорить меня к немедленному Поцелую, я бы только обрадовался…
- Северус, не говори так!
Дамблдор приблизился и схватил молодого человека за костлявые плечи.
- Надежда есть всегда, и всегда есть что-то, ради чего стоит жить.
Дамблор наклонился ближе.
____________________________
Снейп вынырнул из воспоминания и похолодел, глядя на выражение лица Дамблдора. Там застыли мольба и раскаяние.
Старик почти сказал ему.
Он это знал, должен был знать. Должен был понять, что Дамблдор тогда пришёл, чтобы что-то ему сказать.
Не надо было делать того, что он сделал.
____________________________
- Тебе тоже есть ради чего жить, Северус. Тебе давно следовало об этом узнать, но я должен сказать это до того, как ты…
Молодой Северус поднял на старика горящий ненавистью взгляд, полный ярости от пережитого предательства.
- Да, мне есть ради чего жить, повторил он злобно. – Я знаю, что в этот самый момент Блэк гниёт в Азкабане, а Джеймс Поттер – в могиле. Ваши золотые гриффиндорцы мертвы, либо обесчещены. Вы когда-то простили Блэку первую попытку убийства, а теперь он предпринял вторую и укокошил вашего самого обожаемого Мародёра. До этого стоило дожить.
Лицо Дамблдора исказилось, руки бессильно упали с плеч бывшего ученика. Вся ненависть, снедавшая сердце Северуса, отразилась в ужасной улыбке.
- Этот триумф, - продолжал он, всё так же страшно улыбаясь, - я буду лелеять до моего смерт-ного часа.
Дамблдор долго смотрел на молодого волшебника, как будто не зная, что с ним сделать. Наконец, из его глаз исчезло волнение, и он снова стал тем спокойным, невозмутимым магом, которого Северус привык видеть.
- Я вытащу тебя отсюда, - мягко пообещал Дамблдор, - только на это потребуется время. Я… - мгновение он, казалось, колебался, но быстро подавил свои чувства. – Кое-что будет ждать тебя, обещаю. ________________
Всё так и случилось. Через три месяца Министерство наконец-то признало, что он был шпионом, и двери Азкабана распахнулись перед ним, а впереди ожидала должность профес-сора Зельеварения Хогвартса. Он долго обвинял Дамблдора, даже после того, как тот помог ему освободиться. Просто знал, что будь он одним из золотых гриффиндорцев, Дамблдор ни-когда бы не позволил Министерству отправить его в Азкабан. Ни на день, ни на час, и, уж ко-нечно, не на три проклятых месяца.
Но теперь это странным образом потрясло Северуса Снейпа, вынырнувшего из думосбора, упавшего в мягкое кресло из страха, что ноги его не удержат. Его преследовали эти слова, это выражение на лице Альбуса.
- Тебе давно следовало об этом узнать, но я должен сказать это до того, как ты…
В его собственной памяти эта фраза ничего не значила. И выражение лица Альбуса ничего не значило. Только вместе с воспоминаниями Дамблдора всё это обрело смысл.
Он мог подделать воспоминание, злобно подумал Снейп, но, едва предположив, уже знал, что это неправда. Его собственные воспоминания об этой волнующей сцене, обо всём этом ужас-ном дне полностью согласовались с тем, чему он только что стал свидетелем. Почему Дамблдор послал ему этот думосбор? Хотел просто выставить напоказ тот факт, что Снейп мог стать отцом и сам упустил свой шанс?
Старик почти сказал ему, что у него есть сын. А Северус принялся злобно изливать свою нена-висть к Джеймсу, тем самым только подтвердив все опасения Дамблдора. Нет, это не для того чтобы ткнуть его носом в упущенную возможность. Дамблдор хотел, чтобы он увидел, почему он скрыл от него существование мальчишки. Эти короткие вспышки чужой памяти – загнанный человек, только-только из Азкабана, тот случай в самом начале его препо-давательской карьеры, когда после неудачного опыта с разъединяющим зельем его скрутило прямо в классе, и Дамблдор нашёл его в таком состоянии…
Он старался показать Северусу, что защищал человека, не готового взвалить на себя груз отцовства, как защищал и самого ребёнка от этого человека.
Знай он о мальчике… Если бы он узнал, это тяготело бы над ним, даже если бы он позволил магглам забрать его. Он бы не позволил, чтобы мальчишке оставили фамилию Поттер, но и забрать ребёнка себе тоже не смог бы.
В самом деле, стал бы он тогда, в молодости, лучшим отцом, чем есть сейчас?
А он ужасный отец, он мог это признать. После шести лет глубокой неприязни он не испытывал к мальчишке ни любви, ни какой бы то ни было привязанности. В его груди не пробудилось никаких нежных чувств, и он совершенно не желал, чтобы они возникали. Его полностью удовлетворяла роль гнусного тирана, которую он играл с мальчишкой, потому что он не мог и помыслить даже возможности другого отношения к этому ребёнку.
Только спустя несколько часов ему пришло в голову, что надо написать ответ Дамблдору. Воз-можно, следовало посмотреть и остальные воспоминания, содержащиеся в думосборе, но он и без того уже чувствовал достаточное отвращение к себе юному, чтобы снова лицезреть эти ужасные времена чужими глазами.
Человек, с которым Дамблдор столкнулся вскоре после суда над Северусом… Истощённый, озлобленный… Перепуганная развалина, а не волшебник…
Он налюбовался на самого себя достаточно, хватит на всю оставшуюся жизнь. Он отправил сову с ответом, и только что написанные слова, казалось, въелись в память.
«Директор, вы уже доказали, что не уважаете как неприкосновенность моих воспоминаний, так и мои права в других областях. Не стоит с таким упорством демонстрировать ваше презрение. Мне не нужно ничего из того, что вы можете мне предложить.»
Предельно ясное послание. Я вас не прощаю. И никогда не прощу того, что вы сделали. И всё же, несмотря на все усилия сильнее разжечь в себе злобу, снедавшую его со дня, когда он открыл правду, гнев как-то утих.
Дамблдор забрал у него мальчишку, не потому, что считал Северуса недостойным. Он вовсе не считал Снивеллуса хуже грязи.
Мнение директора не должно было бы так много значить, но, оказалось, что для Северуса оно имеет огромное значение. типа все)
-
-
27.01.2012 в 13:49-
-
27.01.2012 в 13:49-
-
27.01.2012 в 13:50-
-
27.01.2012 в 13:51типа все)
-
-
27.01.2012 в 13:52-
-
27.01.2012 в 14:07-
-
28.01.2012 в 12:25www.diary.ru/~FluffyDu/p168311927.htm
Если хотите, оставьте свой имейл, скину одним файлом.